Екатерина Фадина почти всегда в форме и на высоте. Она может сделать макияж и прическу за 10 минут и даже в праздничный день пойти на работу с улыбкой. Екатерина – бортпроводник авиакомпании «Россия»! Для «Линии полета» Дарья Ножникова расспросила стюардессу о ее профессии.
Екатерина, связать жизнь с авиацией – спонтанное решение или мечта детства?
В детстве я мечтала о модельной карьере, хотя ничего не знала об этой профессии. Хотела ходить по подиуму. Кстати, проход между креслами с ковровой дорожкой чем-то его напоминает! А вообще, я всегда летала в облаках, еще сидя за партой в школе. Однажды мне дядя сказал, что начался набор в школу бортпроводников, я решила попробовать и пойти на собеседование в авиакомпанию.
У вас есть дипломом о высшем образовании. Полученная специальность оказалась вам не по душе?
Мои планы на будущее после окончания школы были несколько другими. У меня есть диплом ветеринарного врача, и я очень люблю животных. Но как я могла отказаться от такого шанса, когда для многих профессия бортпроводника – самая настоящая мечта? У меня она появилась спонтанно. После собеседования мне дали направление на ВЛЭК (врачебно-летная экспертная комиссия), где проверяют все, как говорится, от А до Я, а потом дают справку с заветными строчками: «Признан годным к работе бортпроводником».
И что дальше?
Дальше у нас было обучение, которое длилось три месяца, шесть дней в неделю. Было безумно интересно, но и нагрузки были высокими. Правда, я не знаю ни одного человека, который не смог это выдержать, так как каждый очень хотел попасть на обучение!
Самым сложным предметом для меня оказалась воздушно-правовая подготовка, но я трудностей не боюсь. Да и не нужно знать все законы и правила наизусть, главное – уметь их найти.
И, наконец, ваш первый полет? Помните, куда он был и что вы чувствовали?
Честно, направление я не помню. Но у нас есть корпоративная личная страница в интернете, куда автоматически записываются все полеты, которые мы совершаем, считаются часы, поэтому я могу в любой момент туда зайти и посмотреть. (заходит в этот раздел на сайте и ищет) Это был полет в Тюмень! Первое время я все записывала: людей, с кем лечу, куда лечу. Помню, я стояла в середине салона, встречала пассажиров и безумно нервничала! Даже не могла спокойно сказать: «Здравствуйте». Получалось просто «Здрасьте». Руки тряслись, но я усердно работала. Полет прошел успешно, даже один пассажир оставил моим коллегам визитку для меня с просьбой позвонить. Но я его даже не заметила во время полета, от нервов, не знала, кому перезванивать – из любопытства сходила тогда даже на свидание.
Кстати, а когда это было?
Работаю на высоте с 26 декабря 2014 года! И у меня уже 2000 часов налета, но это еще мало!
Ничего себе! Сколько вы отдыхаете между рейсами?
По-разному, зимой дин-два дня, а летом летаем пять-шесть дней в неделю, но между рейсами должно быть минимум 12 часов.
Может ли быть так, что в одном месяце вы работаете значительно больше, чем в другом и наоборот?
Нет, у нас на все есть нормативы. Например, нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 36 часов в неделю, 80 часов за один календарный месяц и так далее. Но можно написать заявление на переналет, и тогда в месяц время может увеличиться до 90 часов. Это называется производственная необходимость. В случае различных нештатных ситуаций эти цифры могут меняться, но потом документально все подтверждается.
И, конечно же, максимальная продолжительность полетной смены в сутки у нас тоже прописана. Время зависит от того, ночной перелет это или дневной, сколько посадок совершило воздушное судно.
Разве перелет – это не один взлет и одна посадка?
Нет, в нашей авиакомпании в основном совершаются перелеты туда и обратно. Между собой называем это «разворотка». Очень редко мы остаемся в аэропорту назначения. Бывает, что мы живем там, например, в Москве, и летаем оттуда.
Многие считают, что бортпроводники – путешественники, которые все время в новой стране, в новом городе. В действительности успеваете ли вы посетить что-то, посмотреть?
Да, бортпроводники – путешественники, но не в нашей авиакомпании. Сейчас у нас нет длинных рейсов, и поэтому мы в рамках рабочего времени успеваем вернуться обратно. В других авиакомпаниях по-другому. Но у «России» есть свои плюсы: ты постоянно возвращаешься к своей семье. Нет, мы ничего не успеваем, у нас стоянка около часа. Пассажиры выходят, самолет убирается, оформляются документы, загружаются почта, багаж, и с новыми пассажирами мы летим обратно. Если надо, заправляем воду, сливаем отходы, загружаем еду, заправляем самолет и обратно.
А длинный рейс – это сколько часов?
Больше шести. Вот, например, если днем, то мы должны вернуться домой через 12 часов, ночью – через 11. Если будет увеличенный состав экипажа, чтобы мы могли по очереди отдыхать, то чуть больше – 12. Просто сейчас из Санкт-Петербурга наш филиал не выполняет длинные рейсы, даже на большом двухэтажном самолете Boeing-747. На нем мы совершаем короткий рейс до Симферополя или Кипра. Надеюсь, в ближайшем будущем будут рейсы и дальше, например, до Таиланда. Тогда мы физически не сможем выполнить «разворотку», и нас оставят отдыхать. И минусы, и плюсы в этом есть: очень сложный и долгий рейс, но отдых в другой стране.
Почему к большому широкофюзеляжному самолету получают отдельный допуск?
Нужно получить допуск не только к большому самолету, но и к международным рейсам, работе в бизнес-классе, другому маленькому самолету… Там отличается все: и конструкция, и оборудование, и технология работы.
Можете рассказать, как начинается ваш рабочий день?
Явка на старт у нас за полтора часа на маленький самолет и за два – на большой. Старший бортпроводник получает задание кабинного экипажа и проводит брифинг. Я тоже старшая, но иногда летаю другими номерами, с другими обязанностями. На брифинге бывает, что вижу человека впервые, у нас не постоянные бригады. Мы разбираем особенности рейса, обязанности и идем на самолет примерно за час до вылета. Дальше все по технологии.
И самый волнующий для многих вопрос. Как не бояться летать? Просто подумайте о том, что стать депутатом Госдумы в 14 раз вероятнее, чем попасть в авиакатастрофу! Или же погибнуть от сосульки в 2,5 раза вероятнее, чем в полете. Летать безопаснее, чем ходить по земле.