В октябре 2019 года в издательстве Polako Publishing / Up Print вышла книга фотоисторий Дмитрия Беркута «Под солнцем Азии». Журнал «Линия полета» публикует самые интересные и захватывающие из них. Отправляемся в Таиланд!
На стареньком байке я несусь по раскаленной от солнца трассе через тайскую провинцию в полумифический монастырь Банг Пхра, чтобы встретиться там с ламой и сделать магическую татуировку с его благословением. Когда-то на глаза мне попалась информация о некоем монастыре, послушники которого вручную наносят длинной стальной иглой татуировки, называемые Сак Янтами. Тайцы верят, что Сак Янты, заговоренные настоятелем монастыря, защищают своего обладателя от пули и ножа и даже наделяют его сверхъестественными способностями. А перед такими образами устоять моей мечтательной натуре просто невозможно. И вот наконец-то я узнаю, где находится этот монастырь, и незамедлительно гоню туда на мотоцикле, чтобы увидеть все своими глазами.
На протяжении нескольких лет остров Ко Чанг в Таиланде был моей основной базой, практически домом. Иногда я вылетал на съемки в ближайшие страны, а по Таиланду передвигался на чоппере либо на обычном, более маневренном тайском скутере. Так же и в этот раз, как истинный фаранг, взяв байк в прокате, я даже не удосужился попросить на него документы. Тайские полицейские, пару раз останавливающие меня на трассе, как истинные провинциалы, видя, что я фаранг, сразу же забывали, зачем меня тормознули, и начинали с улыбкой до ушей юзать свой нехитрый словарный запас английского.
— How are you? Where are you from? Where are you going? — и понимая, что я еду на север, закатывали глаза, — Oh, it’s very far! Good luck, boy.
И я еду дальше, медитируя на трассу и время от времени распевая под мотошлемом русские песни. Жить, путешествуя по Юго-Восточной Азии, очень просто — все реализуется мгновенно. Привыкаешь ничего не загадывать, четко сознаешь, что будущее неопределенно, а прошлого уже не существует, и просто живешь настоящим моментом. Увидел — вдохновился, задумал — воплотил, размечтался — получил. И даже если появляются проблемы, то складываешь их в шлемный отсек своего мотобайка и возишь с собой вместе с грязными футболками.
Один раз в год в храме проходит церемония Вай Кру — день почитания Великого Мастера. Дата церемонии привязана к лунному календарю и считается лучшей для воплощения самых разнообразных намерений. Несмотря на усиленный серфинг по тайским интернет-сообществам, найти точную дату у меня не получалось, и тут по чистой случайности, проезжая мимо одного из монастырей, я вдруг увидел плакат с монахом, сидящим верхом на тигре — символе Ват Банг Пхра. Обрадовавшись этой находке, я сфотографировал объявление и, чтобы точнее выяснить содержание, показал своим друзьям-тайцам, владельцам местного ресторанчика. Дата церемонии была указана в тайском летоисчислении, мы перевели все это в григорианскую систему — и вуаля, ритуал состоится через несколько дней. Не раздумывая ни минуты, я двинулся в путь.
Я родом из детства. Еще будучи мелким пацаном и читая книги с фонариком по ночам, днем я писал длинные письма авторам книг, внутренне даже и не рассчитывая на ответы. Словно запрос во вселенную, затяжная беседа со своими личными богами. Иногда напротив за стол садился отчим и, глядя на меня с упреком, глубокомысленно произносил: «Как же ты жить-то будешь… такой». Окружающие всегда считали меня «не от мира сего» — и к тому же везунчиком. Все лучшее, что со мной происходило, сразу же относили к удачливости, а несчастья приписывали моим недостаткам.
На самом же деле они не знали обо мне абсолютно ничего, потому что я непрерывно менялся. Изо дня в день, из года в год, из часа в час, под влиянием книг, судеб встреченных в пути людей, пыльных дорог и старых городов. Я почувствовал себя настоящим гражданином мира, когда понял, что многие считают моей родиной абсолютно разные места. Например, некоторые думали, что я сибиряк, кто-то считал поляком, а кто-то москвичом или питерцем. Эх, если бы я сам понимал, кто я и откуда. Когда-то, задолго до полдюжины разбитых байков, двух жен и нескольких романов, еще до жизни на океане, цистерны алкоголя и сотен лет бродяжничества я, может, и знал это, но с тех пор это знание утрачено мною безвозвратно.
И вот я в монастыре. К известным мастерам огромные очереди. Люди приезжают вечером накануне церемонии, всю ночь проводят в храме и в ожидании своего часа помогают мастеру, пока он набивает тату другим. Монах вручную наносит татуировку Сак Янт длинной стальной иглой. Рецепт изготовления чернил хранится в секрете. Ходит слух, что они готовятся из смеси нефти, пальмового масла, китайского угля, чернил и змеиного яда. То ли благодаря вере, то ли составу чернил (а может, это обычное чудо?) за всю историю монастыря не было зарегистрировано ни единого случая заболевания, переданного через иглу или чернила. После нанесения тату мастер благословляет Сак Янт, читая мантры, и наносит священную Ката, чтобы наполнить рисунок сакральной силой. Истоки магической татуировки восходят к культуре древних кхмеров, которые были довольно воинственным народом. И даже сейчас магические тату больше распространены у военных, полиции, а также в криминальных кругах. Однако приезжают и простые тайцы, зачастую целыми семьями.
Серия про церемонию Вай Кру стала моим долгосрочным проектом. Впервые попав в монастырь Банг Пхра, я не мог не только фотографировать, но даже просто достать камеру из рюкзака. Монахи вскакивали с мест, размахивая руками: «No photo, no photo!» И еще до начала съемок я постарался найти общий язык с настоятелями, проникся всеми ритуалами и познакомился с мастером, который и сделал мне первую магическую татуировку Као Йорд — обязательное изображение на верхней части спины при прохождении инициации, символизирующее лик Будды. И только через два года, в очередной раз приехав на церемонию Вай Кру, я узнал нечто особенное о своем первом Сак Янте. Дело было так: я подсел к тайцам, ожидающим мастера, а они попросили показать татуировки, которых у меня уже было две. Показывая пальцами на мою спину, начали подшучивать, мол, какой тату-салон? Я порылся в телефоне и показал фотографию монаха, набивающего мне Као Йорд, и воцарилась гробовая тишина.
Один из мужчин что-то произнес по-тайски, и вот уже все в комнате смотрели на меня с нескрываемым восхищением — оказывается, этот старый монах был первым учеником основателя монастыря и давно уже не набивал Сак Янты сам, только благословлял татуировки, сделанные другими монахами. Мне же, вероятно, он сделал исключение из-за настойчивости — я по незнанию подошел к первому же человеку, выглядевшему как монах, и попросил сделать мне священное тату.
Он проигнорировал, я сел возле и просто ждал, пока он наиграется со своими многочисленными собаками и снова обратит на меня внимание. Обратил, сделал. Я совершенно искренне воспринял как чудо то, что моя татуировка после благословления ламой не воспалилась и зажила фактически на глазах. Должно быть, чудо напрямую связано с вопросом веры в него. Существует железный закон: ты перестаешь верить в чудеса — и они исчезают из твоей жизни.
Официальная церемония начинается в 9.39 утра, но посвященные уже задолго до этого начинают впадать в транс. Во время основной церемонии настоятель монастыря и мастера-монахи сидят на возвышении и читают мантры, призывая своих учеников. Счастливые обладатели магических татуировок, находящиеся в многотысячной толпе перед сценой, впадают в транс и воплощаются в священных образах своих тотемных животных. Участники с криками вскакивают с мест и несутся через толпу к сцене, где монахи, переодетые для удобства в более практичные футболки и джинсы и теперь похожие скорее на охранников или рокеров, а кто и вовсе на актеров из азиатских боевиков, ловят их и, выполняя миссию экзорцистов, приводят в чувство, натирая мочки ушей. Духи, которыми одержимы участники, бывают разные: чаще всего это символ монастыря — тигр, иногда гекконы или даже крокодилы. Некоторые адепты неторопливо идут или ползут к сцене, сопровождая это странным зловещим смехом.
Зрелище захватывает, будоражит, кажется, что воздух наполняется магией. Люди настолько увлечены церемонией, что их не беспокоит даже сорокаградусная жара. Иногда возникало ощущение, что я нахожусь в плохом фильме ужасов про зомби, временами бывало смешно, но при этом накал эмоций и чувство восторга от происходящего не давали расслабиться ни на минуту. Когда церемония закончилась, лама со сцены начал кидать в толпу благословленные фрукты, цветы и феньки, которые каждый из участников пытался поймать. Затем монахи полили разгоряченную толпу освященной водой из шлангов, и все присутствующие постепенно начали расходиться.
После церемонии у меня была такая эйфория, что когда я вернулся в Бангкок, то едва сдерживал себя, чтобы тут же не собраться в монастырь за новой татуировкой. Ощущение перемен в твоей личности, которые неизменно сопровождают посвящение во что-то сакральное, — это самый удивительный опыт из всех возможных. Все, что за предыдущую жизнь впитал мозг и впоследствии разложил по полочкам согласно своим понятиям, приходится вновь пересматривать и переоценивать. Со временем это, как радиация, накапливается в душе и в какой-то момент необратимо меняет тебя. Приезжаешь в деревню, в которую ездил когда-то в детстве на каникулы, встречаешь старого друга, и он вдруг кажется тебе незнакомцем. Ты из своего нового «Я» пытаешься постучаться в его мир, но он не слышит тебя. Его время заморожено, и он просто остался таким же, как и был. И тогда ты просто уходишь, никогда больше к нему не возвращаясь.
Ты садишься на свой ментальный байк и гонишь дальше, познавая мир и оставляя позади свои прошлые реализации. Ты обретаешь неведомые до этого формы и соприкасаешься с другими сферами деятельности, знакомишься с новыми людьми и в этот раз выбираешь тех, на кого раньше даже не обратил бы внимания. И пока ты двигаешься по этой бесконечной трассе, вселенная движется вместе с тобой, учитывая каждое твое пожелание и вкладывая для его реализации свою космическую энергию.
Больше историй в книге Дмитрия Беркута «Под солнцем Азии»
Instagram
Facebook